На тебе еще было то чертово белое платье, прошептал Люк прямо в губы Хани.

Когда Маккензи принялся сосать ее грудь, Хани не сдержала хриплого, сдавленного стона. А затем, собрав выкройка блузы- крестьянки свои силы, девушка уперлась руками в грудь Люка и перекатилась крестьянки выкройка блузы- на бок, а потом взобралась на Маккензи верхом, теперь у нее было больше свободы. Хани наклонилась и взяла в рот отвердевший сосок Люка. Как хорошо, сойка, выкройка блузы- крестьянки хорошо, стонал он, стискивая ее ягодицы.

Хани подняла голову и стала медленно приподниматься и опускаться, пока не почувствовала, как он взорвался внутри нее, снова и снова выкрикивая ее имя. И тогда, забыв обо всем выкройка блузы- крестьянки свете, Хани сама отдалась безумной силе пылавшего в ней экстаза Придя в себя, Хани скатилась на кровать и набросила простыню. Люк молча встал и начал одеваться, а девушка выкройка блузы- крестьянки наблюдала за ним. Выкройка блузы- крестьянки ни странно, но после случившегося она почувствовала, что ее любовь к нему стала еще сильнее.

Застегнув ремень, Люк посмотрел на Хани и подошел к кровати.

Мы свободны, и нас не связывает незаконченное дельце, не так ли, шериф? Маккензи не поверил своим ушам: Ты хочешь сказать, что уедешь из города? Шериф отпер замок и, обернувшись к ней, сказал: Тогда я еще вернусь.